DramaFond.ru продолжает публиковать беседы с драматургами в рубрике «Кухня драматурга». Драматурги, имеющие в своем арсенале постановки в театрах, победы на драматургических конкурсах, участники лабораторий и фестивалей — рассказывают о своём пути в профессии и дают советы тем, кто хочет стать драматургом.
Сегодня секретами своей «драматургической кухни» делится Мария Зелинская.
Мария Зелинская — драматург, сценарист.
Финалист «Международного драматургического конкурса «Премьера.txt», участник Всероссийского семинара драматургов «Авторская сцена», участник фестивалей молодой драматургии «Любимовка», «Евразия», Волошинского конкурса мини-пьес.Победитель в номинации «Драматургия» Независимой литературной премии «Дебют-2010», участник конкурса конкурсов «Новая пьеса» в рамках «Золотой маски», победитель конкурса журнала «Собака РнД, топ-35» в номинации «Искусство», финалист конкурса пьес для детей и подростков «Маленькая премьера».
Участник проекта для детей и подростков «Класс мира», участник проекта социально-культурной реабилитации заключенных «Арт-Амнистия», один из основателей «Тюремного театра», участник проекта «Серебренный век» в доме престарелых г. Тольятти, участник социального проекта со слабовидящими детьми в г. Сергиев Посад.
Финалист конкурса сценариев «Личное дело» от журнала «Искусство кино», победитель конкурса «Действующие лица 2012»,
Сценарий полнометражного фильма «Шавка», сценарий полнометражного фильма – драмы «Лес» совместно с Д. Мамулией, сценарий полнометражных фильмов «Слепая» и «Хромой Христос» совместно с Т. Агавеляном.
Печаталась в сборниках «Сюжеты», «Скука двенадцатого года», «Лучшие пьесы 2012 года», журнале «Современная драматургия» и «Искусство кино».
О СЕБЕ
Какие события больше всего повлияли на вас как на драматурга?
Самое большое влияние на меня оказал фестиваль молодой драматургии «Любимовка», на который я попала чудом, и участие в социальных проектах, к которым несколько лет назад театр стал особенно внимательным.
Есть ли в вашей жизни Мастер, Учитель, Гуру?
Когда четыре года назад я впервые попала в «Театр.doc», учителями стали практически все, кого я там встретила. Вадим Леванов, Вячеслав Дурненков, Юра Клавдиев, так называемая «тольяттинская школа драматургии», сразу оказались близки по духу. Мне кажется, очень важно для автора быть в нужной среде, общаться с пишущими людьми, взаимодействовать с ними, чтобы не терять себя, чтобы постоянно тем или иным способом провоцировать свои механизмы, отвечающие за написание чего-то… А два года я попала в Московскую школу нового кино, что стало новым этапом в моей жизни, в который я вошла как совершенно новый человек. Здесь очень большое влияние оказали на меня Дмитрий Мамулия и Тигран Агавелян. Дело в том, что в МШНК работа строится удивительным образом, я нигде такого не встречала. Там работают с авторским мировоззрением, с твоим внутренним миром. Учат тебя видеть и слышать реальность через понимание прежде всего себя (так как тут невозможен обман, объективность практически равна 100%), а потом и другого человека. А, когда ты овладел этим умением, ты переходишь на другой уровень и пытаешься, как говорит Дмитрий, работать с существующими матрицами отношений и сюжетов. То есть ты сам уже можешь создавать людей и закладывать в них определенную судьбу.
Какие книги по мастерству драматурга для вас являются настольными?
Для драматурга и человека, работающего с творческими материями (особенно со словами и образами), очень важно читать. Причем, лучшими самоучителями по мастерству может стать не столь прикладная, сколько художественная литература. Когда ты читаешь пусть даже самую плохую книгу – роман, повесть – неважно что, мозг работает на создание образов, ты прокачиваешь свои мышцы, как будто делаешь зарядку. Важно не давать этим своим мышцам, производящим образы, застаиваться и пропадать. Надо постоянно есть белок – художественную литературу.
В свое время я читала много книг по драматургии кино и театра, но сейчас прихожу к мнению, что не столь важно как ты пишешь, а важно что именно. Лучший пример тому две пьесы на крайнем фестивале «Любимовка» — «Сироты» Материнского и «Подвал» Милантьевой. Они написаны совершенно не по канону, не как обычная пьеса. Но являются пьесами по природе своей.
Да, важно знать какие-то основные законы, но новые (интересные) формы рождаются не тогда, когда ты им следуешь. И в этом смысле любой человек, который никогда не создавал историй для театра и кино, не читал специализированной литературы, ближе к чему-то новому, к какому-то эксперименту с подачей материала, чем тот, кто тоннами поглощает учебники.
Над чем работаете сейчас?
Сейчас я работаю над сценарием про постепенное истребление семьи. В сценарии будет много роковых фатумных смертей. Последними останутся брат и сестра. Они выживут и встанут перед вопросом возрождения своего рода через грех.
ОБСТАНОВКА
Как выглядит ваше рабочее место, необходимо ли оно вам или можете писать в любом месте? Вообще, насколько важна обстановка? В каких условиях не сможете работать?
Важно заставлять себя работать в любых условиях. Можно придумывать отговорки про неудобное место и прочее-прочее, но на самом деле это лишь страх перед тем, что у тебя не получится воплотить замысел.
Есть ли ежедневная норма написанного или четкое расписание «от звонка до звонка»?
Можно ставить себе нормативы и каждый день заставлять себя работать. Но это не спорт. И ежедневные тренировки далеко не всегда связаны с результатом. Тут важна внутренняя наполненность и готовность говорить. А данные вещи всегда возникают после того, как ты побываешь на нужной территории, когда пробудишь в себе эмоциональное беспокойство по тому или иному вопросу. Поэтому, вопрос можно перефразировать так: «Есть ли ежедневная норма эмоционального беспокойства?» и ответ для нее будет разным для каждого. Сейчас в МШНК лекцию проведет Максим Курочкин. Когда он назвал тему своей лекции «Отчаяние как драматургическая техника», драматург Вячеслав Дурненков задумался над тем, что бы он назвал драматургической техникой для себя, и совершенно точно вспомнил, что сценарист Александр Родионов выбрал бы для себя чувство вины. Так что… Каждый выбирает по себе, но отчаяние, тревога, чувство вины и т.п. – это все из одной оперы. Это вещи, которые причиняют нам беспокойство, так необходимое для того, чтобы ты не застывал внутренне и не превращался в каменную статую. А у них расписание – безмолвие и покой «от звонка до звонка».
ПРОЦЕСС
Над сколькими проектами можете работать одновременно? Как распределяете свое время? Сколько в среднем пишется одна пьеса?
Никогда не получается делать что-то параллельно. Это всегда отражается на качестве. Важна погруженность. Верность месту действия и героям, идее. Для меня самый лучший способ – быстрая изнурительная работа. Лучше сесть и работать сутки напролет, но написать первый вариант за несколько дней, чем прерываться на раздумья и отходить от него. Во втором случае всегда есть опасность, что ты не сможешь вернуться. А, если и вернешься, может оказаться, что материал умер. Это как бросить пациента во время операции и не уделить должного внимания его спасению. Да, когда ты все время нон-стопом что-то пишешь (часы и сутки), появляется усталость и ненависть к материалу, но ты дописываешь и это уже значит, что ты победил. Потом всегда сможешь доработать, поправить и т.д. Но ты сделал это. Ты спас что-то.
Как долго длится обычно сбор материала для новой пьесы и в чем он заключается?
Сбор материала, осмысление и написание – довольно быстрые процессы. Больше всего времени уходит на поиск того, что заставит тебя снова быть живым (чувствовать, вырабатывать эмоции), что включит тебя как проигрыватель, способный к воспроизводству каких-то «звуков». Твоя тема может найти тебя только в том случае, если ты будешь тоже искать ее и делать что-то, что выведет тебя из твоего привычного существования. Для меня таким творческим толчком часто является участие в социальных проектах. Они выбрасывают меня на новые, всегда некомфортные территории – это тюрьмы, детдома, дома престарелых и прочее. В зоне комфорта и в привычной обстановке тема никогда не найдет тебя. Просто потому, что она ходит другими, сложными и опасными дорогами. Вопрос только, на что ты готов, чтобы пойти за ней.
Перед вами чистый лист бумаги или пустая страница Word’а. Как рождается пьеса?
Для меня каждый раз загадка, как это происходит. И я все время боюсь спугнуть это. Именно поэтому, если я сажусь, я стараюсь быстрее прийти к концу. Не потерять, не упустить… Автор – проводник. Он не самостоятельная, не самоцельная единица. Если тебе «дают» что-то сегодня, не факт, что это будет происходить и завтра. Надо ловить момент. Это всегда стресс – когда ты что-то начал. Ты не знаешь – допишешь ли, позволят ли дойти до конца?
Что делаете, если пьеса буксует на месте и ничего не пишется? Прошла ли мимо вас главная болезнь творческих людей – прокрастинация?
Если пьеса или сценарий не пишутся, это конец. Значит что-то закрылось и больше не откроется. Это как замершая беременность. Нет никакого потом. Просто «кто-то» умер в тебе.
«Writing is rewriting» — согласны с этим? Сколько редактур обычно делается перед окончательным вариантом?
Самым большим моим недостатком является невозможность серьезной правки. Легче написать новое. Иногда я возвращаюсь к тому, что написано некоторое время назад, и не узнаю это. Не понимаю, как это было написано и что с этим делать. Что-то, что было открыто, просто закрывается. Ты выговорился. Ты пуст и больше ничего не чувствуешь. Ты сказал все, что мог и как мог. Сделать это по-другому было невозможно. Сделать это сейчас второй раз невозможно. Ты бессилен.
РЕЗУЛЬТАТ
Кто первым читает вашу новую пьесу? Есть ли сложившийся круг бета-ридеров? Советуетесь ли с кем-нибудь в процессе написания?
Если я советуюсь с кем-то до того, как допишу пьесу – значит, я не допишу ее. Если я рассказываю про идею пьесы до начала работы – значит, я не приступлю к работе. Процесс возникновения столь хрупок, что его ломает все, что угодно. К тому же, когда ты выговорился, рассказал кому-то идею или концепт и получил какую-то живую реакцию, тебе уже незачем писать. Ты получил все, что хотел. Но, когда что-то дописано – другой разговор. Я даю почитать это нескольким близким людям. Просто чтобы проверить реакцию и понять: справилась или нет, понятно ли то, что я хотела сказать. Часто бывает, близкие люди не понимают героев или ситуации. Это всегда значит, что – нет, не справилась.
Как относитесь к критике? Помогает она или мешает? В случае негативных оценок отмахиваетесь, прислушиваетесь или впадаете в депрессию?
Когда я слушаю критику, я впадаю в творческую кому. Выход из нее бывает возможен только по прошествии нескольких месяцев. Это болезненный процесс, часто кажущийся невозможным. Почему это происходит? У каждого своя психология творчества. Это не из-за любви или нелюбви к похвале. Это связано с воспитанием и чем-то глубоко личным. Плюс с чрезвычайной уязвимостью. Автор как будто не просто голый – а без кожи. Ведь он показал что-то очень интимное, когда писал что-то… Безусловно, здоровый счастливый человек будет относиться к критике благожелательно и даже может благодарно. Вопрос в том, что такой человек вряд ли сможет заниматься творчеством. А, если и сможет, при попадании на правильную для творчества территорию, он простится со своим счастьем довольно быстро – хочет он того или нет. Горе, беспокойство, тоска, чувство вины – вот, что помогает работать. Счастье делает тебя мертвым, ты превращаешься в камень или кость. Если ты не беспокоишься по поводу чего-то в этом мире, ты не работаешь. Творчество не может быть в удовольствие. Я не верю, что можно написать пьесу про счастливый отдых на Гавайях. По гамбургскому счету, это невозможно. С чем ты работаешь, как автор? Что ты исследуешь в своей современности? Отдых на курорте? Почему другие люди получают деньги за то, что работают с девяти до шести на заводе или в офисе, очень устают и выматываются, а ты должен получать удовольствие? Это работа. Никакой магии.
СОВЕТЫ НАЧИНАЮЩИМ
Всегда важно уметь ответить на вопрос: «Для чего ты пишешь?». Если для денег – пиши комедии для театра и сериалы для телевидения. Если для удовольствия (от признания) – пиши то, что нравится твоим друзьям, что идет по телевизору. Если для того, чтобы помочь себе (и, возможно, другим, столкнувшимся с такой же проблемой) – работай с темнотой внутри себя. Если для того, чтобы зафиксировать современника – слушай окружающих людей, желательно, находящихся там, где обычный человек не бывает.
Фото — Дарья Аксенова
Комментарии: