Loading...
ДраматургамИнтервьюОбратная связь

Обратная связь. Фестиваль молодой драматургии «Любимовка»: «Пьес хватает, не хватает современного театра»

Сайт для драматургов и сценаристов Dramafond.ru совместно с проектом «Живой театр» запускает новую рубрику «Обратная связь», призванную дать возможность драматургам и представителям театров и драматургических конкурсов встретиться и поговорить.
С помощью наших подписчиков-драматургов мы составили список вопросов для интервью с художественными руководителями театров, завлитами, отборщиками и членами жюри драматургических конкурсов.

Сегодня в рубрике «Обратная связь» представители фестиваля молодой драматургии «Любимовка»  Анна Банасюкевич, Евгений Казачков и Михаил Дурненков, уже третий год в составе новой команды организаторов продолжающие дело старшего поколения основателей «Любимовки».

Анна Банасюкевич — театральный критик,  журналист, окончила Российский университет театрального искусства (ГИТИС) по специальности «театровед». Работала специальным корреспондентом в информационном агентстве РИА Новости, публиковалась в «Петербургском театральном журнале», в журнале «Страстной бульвар, 10», на портале Газета.ру, в блоге журнала «Театр» и в газете «Экран и сцена».

pers_banasyukevich

Евгений Казачков — сценарист, драматург, преподаватель, арт-директор. Пьесы и адаптации поставлены в театрах «Практика», «Мастерская», Электротеатре Станиславский, Томском драматическом театре и др.
Ведущий сценарного практикума Высшей школы художественных практик и музейных технологий Факультета истории искусства РГГУ (совместно с Михаилом Дурненковым). Арт-директор и со-организатор фестиваля молодой драматургии «Любимовка» и его дочерних проектов — фестиваля «Перепост» и русско-американской драматургической лаборатории LARK+Любимовка (совместно с Центром развития драматургии LARK, Нью-Йорк).

pers_kazachkov

Михаил Дурненков – драматург, сценарист, преподаватель. Окончил ВГИК (мастерская Юрия Арабова). Автор более двадцати пьес, многие из которых переведены на иностранные языки, поставлены в театрах России (МХТ, Александринский театр, Школа современной пьесы, ЦДР, Театр на Таганке) и за рубежом.  Куратор от России на фестивале “New plays from Europe”.

pers_durnenkov

КОНКУРС

Все конкурсы ищут талантливых авторов и хорошие пьесы, но, как правило, понимание талантливости у всех разное. А что же фестиваль «Любимовка» понимает под «хорошей пьесой»? Для какого театра, какие пьесы и каких авторов ищет именно «Любимовка»?

МИХАИЛ ДУРНЕНКОВ: В первую очередь мы ищем потенциальных авторов, которым сегодня очень нужна Любимовка, и которым завтра она уже не будет так нужна. Мы хотим, чтобы фестиваль помог автору раскрыть его потенциал. А наличие потенциала в авторе мы определяем через пьесы, часто несовершенные, но интересные замыслом или воплощением. А уже крепкому, состоявшемуся автору с совершенной пьесой Любимовка, в общем-то, не нужна, ему нужны постановки и опыт реального театра.

АННА БАНАСЮКЕВИЧ: В моем понимании, «Любимовка» не ищет пьес под конкретный театр. В «Любимовке» для меня ценно именно ее лабораторное свойство, ее нацеленность, в первую очередь, на процесс, а не на результат. «Любимовка» занимается выращиванием драматургической среды, созданием контекста. Нам интересны новые имена, новые голоса. Для меня, наверное, самое ценное – это индивидуальность автора, авторский взгляд, интонация, чувство времени.

ЕВГЕНИЙ КАЗАЧКОВ: По поводу критериев оценки пьесы у нас есть даже официальная формулировка: мы отдаём предпочтение пьесам, которые передают уникальное и свежее авторское видение, затрагивают актуальные темы, написаны современным языком и оригинальны по форме, а также произведениям с живыми персонажами, увлекательным сюжетом и запоминающимися образами. Но однозначной «линейки», конечно, нету даже по этим параметрам. Лицо фестиваля каждый год определяют его отборщики, мы доверяем их вкусу и опыту. Что касается театра-адресата, то, к сожалению, нас всё чаще посещает ощущение, что для многих отличных пьес у нас сегодня театра, может быть, и нету вовсе. Но всё это, как говорится, в наших руках… Раз есть пьесы и зритель живо реагирует – значит появится и пространство для спектаклей.

Каких пьес не хватает современному театру и «Любимовке» в частности?

АННА БАНАСЮКЕВИЧ: Мне кажется, пьес хватает, не хватает современного театра.

ЕВГЕНИЙ КАЗАЧКОВ: Не то, чтобы это была какая-то специфическая нехватка текущего момента… Пьес, которые сочетают ясный посыл, живую эмоцию и талантливое воплощение, всегда мало. Это нормально.

МИХАИЛ ДУРНЕНКОВ: Мы верим, что театр и сам еще не знает, каких пьес нему не хватает, до тех пор, пока такая пьеса не появляется. Мы работаем на опережение, смысловое и формальное поле пьес Любимовки — это театр ближайшего будущего.

logo_lubimovka2015

ОТБОР

Как проходит отбор победителей? Сколько человек отбирают пьесы и как голосуют? Часто ли бывают споры и несогласия?

МИХАИЛ ДУРНЕНКОВ: Каждую присланную пьесу читают минимум пять человек. Получившийся в результате лонг-лист из ста пьес, читают уже все ридеры, чтобы в дебатах выделить шорт-лист, который устраивает всех. Но понятно, что это иллюзия – чтобы 17 человек сошлись на чем-то от и до. Значит, шорт-лист должен быть максимально приближен к тому, чтобы устраивать всех.

АННА БАНАСЮКЕВИЧ: В этом году на «Любимовке» работали 17 отборщиков – это театроведы, драматурги, режиссеры. Эти люди читают весь поток пьес, приходящих на Любимовку – в этом году авторы прислали более 450 текстов. Каждую пьесу читает несколько человек. В случае возникновения спорного момента круг читающих расширяется, то есть мы создаем еще одно «сито». Таким образом, у нас формируется что-то вроде лонг-листа. На финальном этапе отборщики и организаторы фестиваля в процессе дискуссий формируют шорт-лист из двадцати, примерно, текстов.

Что приоритетнее – выбрать лучший текст или дать возможность победить тому драматургу, кому победа в данный момент «нужнее»? Отсеивает ли жюри тех, кто уже востребован и кому победа не настолько важна, как начинающим?

МИХАИЛ ДУРНЕНКОВ: Такие решения принимаются в каждом конкретном случае. Могу сказать, что бывают все варианты из перечисленных.

ЕВГЕНИЙ КАЗАЧКОВ: У нас довольно «просторный» шорт-лист, поэтому мы стараемся учитывать всё сразу, ничего не потерять и никого упустить из виду. Но даже если шорт-лист не вмещает всех, у нас есть «номинация» пьес, особо отмеченных отборщиками.

АННА БАНАСЮКЕВИЧ: «Лучший текст» — это субъективное понятие. «Любимовка» — это фестиваль молодой драматургии, так что возраст, опытность автора, его вписанность в контекст, безусловно, для нас важны. Надо еще понимать, что «Любимовка» не занимается (пока, по крайней мере) продюсированием, устройством пьес в театры. Так что, в первую очередь, фестиваль помогает авторам развиваться.

От многих отборщиков мы слышали, что они читают все пьесы от начала до конца, даже если уже с первой страницы видно, что пьеса плохая. Делаете ли вы то же самое? Были ли случаи, когда в финале действительно происходило чудо и оказывалось, что вы читали не зря?

МИХАИЛ ДУРНЕНКОВ: Читать до конца — это правило. На моей памяти такое чудо было один раз.

ЕВГЕНИЙ КАЗАЧКОВ: Ситуация, когда всю дорогу всё плохо, а в конце на этом «торте» такая вишенка, что всё переворачивается и оказывается, что мучения были не зря, редко, но бывает. Дилеммы возникают чаще, когда основная часть пьесы живая, увлекательная, лихо написанная, а финал вдруг обнажает отсутствие внятной мысли. Автору нравилось бежать, делал он это классно и с удовольствием, но куда и зачем бежал – не знает и сам. Вот такие пьесы вызывают наибольшее количество споров у ридеров при формировании программы фестиваля.

АННА БАНАСЮКЕВИЧ: Я, как отборщик, читаю от начала и до конца. Финал – сложная вещь, чаще оказывается наоборот – автор лихо начинает, но с финалом проблемы. Мне кажется, в случае с молодыми авторами важно читать все. При несовершенстве формы, при невыдержанности конструкции можно обнаружить тонкий слух к живой речи, например, парадоксальность мышления. Если даже автор не попадет в шорт-лист, можно запомнить его имя на будущее, следить за ним. К тому же, каждый год, помимо шорт-листа, мы формируем список пьес, особо отмеченных ридерами. Эти тексты мы, как и пьесы победителей, публикуем на сайте, рассылаем по театрам.

Многие драматурги считают, что лучше все конкурсы сделать анонимными, где имя автора было бы неизвестно членам жюри и раскрывалось бы только в конце, а сам процесс отбора и финального решения, наоборот, доводить до широкой общественности – хотя бы в виде коротких рецензий на каждую пьесу. Как вам такая идея?

МИХАИЛ ДУРНЕНКОВ: Наши ридеры настолько вовлечены в театральное дело, что история с анонимностью в их случае не сработает. Да, в общем, имя и не решает ничего. Совсем звезды у нас не идут в конкурс, а представлены во внеконкурсной программе. То есть, грубо говоря, Максим Курочкин никогда не соревнуется с неизвестным никому дебютантом.
Процесс отбора и финального решения и так доводится до широкой общественности в виде результата отбора. Иначе есть смысл делать зрительское голосование. Но зрительское голосование всегда выберет самую зрительскую пьесу, а это не значит, что она хорошая. Она может быть самой средней.

АННА БАНАСЮКЕВИЧ: Мы думали об этом и подумаем еще. Но, при всех очевидных плюсах этой идеи, для «Любимовки», может быть, это не лучший механизм – так как важно все-таки, как каждый конкретный автор развивается, пробует ли он что-то новое и т.д.

ЕВГЕНИЙ КАЗАЧКОВ: Да, творческий путь автора имеет значение. А короткие рецензии на каждую пьесу мы пытаемся формировать перед началом фестиваля.

ГЕНИИ И ГРАФОМАНЫ

Драматург не увидел себя в списке прошедших – что ему делать? Какую работу над ошибками провести?

АННА БАНАСЮКЕВИЧ: Нет, наверное, универсальных советов. Думаю, что всегда можно найти людей – драматургов, театроведов, критиков, которых можно попросить прочитать текст, разобрать его и т.д. Но это все индивидуально. Кому-то, может, взгляд со стороны только мешает. Надо писать еще. Надо посылать на другие конкурсы и т.д.

ЕВГЕНИЙ КАЗАЧКОВ: Помнить о том, что это всего лишь один из конкурсов, который проводят живые люди. Они – не истина в последней инстанции. Да и вообще – могут ли в искусстве быть абсолютные авторитеты? Я бы советовал продолжать рассылать пьесы по другим конкурсам. И ещё – ходить на показы пьес других авторов без этого саморазрушительного «ну у меня же не хуже!» Участие в Любимовке – это не про «лучше» или «хуже». Даже «Оскар» выдают не со словами «ты победил, ты лучший, а остальные – хуже тебя». Его вручают со словами «в этот раз он достаётся такому-то». И эта формулировка появилась не просто так.

МИХАИЛ ДУРНЕНКОВ: Тут я написал все, что об этом думаю:

Ну еще я хотел бы добавить для тех, чьи пьесы не вошли в шорт-лист Любимовки.

Все подобные конкурсы это не список самых лучших пьес, а список компромиссов между субъективными вкусами отборщиков.

Если бы я сам собирал шорт-лист, был бы он таким, какой он есть сейчас?
Думаю, процентов на шестьдесят бы поменялся.

Если вас нет в шорте, это не значит, что ваша пьеса обязательно плохая. Это вполне может значить и простое невезение, потому что такие вещи как везение и невезение нельзя исключать в таком случае.

Еще есть такой фактор как талант. Талант это не то, что все знают как это выглядит и это можно купить в магазине, это новая вещь, которую никто до этого не видел. Талант надо распознать. Вот пример — одна пьеса, довольно средняя, получила 15 плюсов от отборщиков, а другая, в разы более талантливая, с трудом прошла — семь против, восемь за. Почему?
Потому что средняя никого не раздражала. Понимаете?

Поэтому не унывайте, а пробуйте еще и еще. И пробуйте в разные конкурсы, в конце концов найдутся те, кто вас разглядит и оценит, если этого не произошло ранее.

Есть ли признаки, по которым вы сразу можете отличить графоманский текст? Как драматургу продиагностировать себя на предмет наличия графомании?

МИХАИЛ ДУРНЕНКОВ: Не надо себя диагностировать, пусть другие этим занимаются. Признаков много, но главный – это когда сразу становится понятно, что автору нечего сказать.

АННА БАНАСЮКЕВИЧ: Периодически наши известные драматурги и критики составляют такие забавные списки признаков графомании. Вряд ли я скажу что-то новое. Но, по моему опыту, например, какой-нибудь цветастый заголовок, с забористым определением жанра, — дурной знак. Какая-нибудь «фантасмагорическая трагикомедия с интермедиями и фейерверком» редко становится удачей.

ЕВГЕНИЙ КАЗАЧКОВ: Графоман слишком сосредоточен на себе, чтобы хоть чуть-чуть постараться выйти за свои рамки и почувствовать, что нужно людям от театрального опыта, что интересно людям вообще, что их волнует. Иногда эта невозможность вырваться за свои рамки и посмотреть со стороны на себя и на мир не мешает автору: он делится собственной болью, на которой сосредоточен, и это резонирует с читателем и со зрителем. Но графоман от такого автора отличается вот чем: в графоманском тексте отсутствует художественный замысел, отсутствует цель высказывания, адекватная самому автору. Графоману просто нравится писать кудряво и хочется быть интересным именно этой кудрявостью. Он не хочет копаться в себе, делиться болью, он хочет «хорошо выглядеть». И это всегда чувствуется.

Обратный вопрос – как понять, что твоя пьеса хорошая? Есть ли признаки хорошей пьесы?

МИХАИЛ ДУРНЕНКОВ: Нет, пусть мучаются.

ЕВГЕНИЙ КАЗАЧКОВ: Честность перед собой. И ощущение по-настоящему нового опыта, приобретённого в творческом процессе. Каких-то личных, внутренних открытий.

АННА БАНАСЮКЕВИЧ: Слишком субъективные определения – хороший, лучший. Думаю, что внутренняя оценка автора своей пьесы строится по индивидуальным каким-то законам. Для меня, опять же, больше всего, наверное, важен язык пьесы. И всегда подкупает, когда в пьесе молодого автора ты чувствуешь что-то личное, какую-то свою боль.

СОВЕТЫ ДРАМАТУРГАМ ОТ ЧЛЕНОВ ЖЮРИ

Что можете посоветовать драматургам, планирующим послать пьесы вам на конкурс?

АННА БАНАСЮКЕВИЧ: Наверное, помнить, что в любом конкурсе есть элемент удачи. И не опускать руки, если что-то не получилось.

МИХАИЛ ДУРНЕНКОВ: Больше в пьесах обращать внимание на реальность вокруг нас и активно использовать личный жизненный опыт.

ЕВГЕНИЙ КАЗАЧКОВ: Удачи.

Уважаемые представители театров и организаторы драматургических конкурсов! Приглашаем вас принять участие в нашей рубрике «Обратная связь»!

Это возможность быть в диалоге с драматургами, помочь им, скорректировать их понимание нужд именно вашего театра, уменьшить (если ваш театр не работает с современной драматургией) или улучшить качество потока присылаемых вам пьес. О своем желании побеседовать пишите по адресу dramafond@yandex.ru, мы с вами обязательно свяжемся! Давайте помогать друг другу!

Уважаемые авторы!
Если у вас есть вопросы, которые хотелось бы задать представителям театров и драматургических конкурсов, пишите их в комментариях или по адресу dramafond@yandex.ru.

 

Комментарии:

3 comments
  1. Алексей

    Здравствуйте! Уточните, пожалуйста, подача пьес на конкурс происходит до 14. То есть воскресенье как день для отправки отпадает? Или можно и в воскресенье?

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *