Loading...
ДраматургамИнтервьюКухня драматурга

Кухня драматурга. Интервью. Александр Молчанов: «В пьесе очень важно легкое дыхание»

DramaFond.ru  продолжает публиковать беседы с драматургами в рубрике «Кухня драматурга»Драматурги, имеющие в своем арсенале постановки в театрах, победы на драматургических конкурсах, участники лабораторий и фестивалей — делятся своим опытом, раскрывают секреты мастерства, дают советы начинающим, рассказывают о своём пути в профессии.

Сегодня в рубрике  «Кухня драматурга»  интервью с Александром Молчановым.

Александр Молчанов — драматург, автор пьесы «Убийца», которая поставлена более чем в 30 театрах в России и за рубежом. Сценарист сериалов «Захватчики», «Час Волкова» и других. Автор учебника «Букварь сценариста». Преподавал во ВГИКе, Московской школе кино, киношколе Синемоушен, Мастерской Индивидуальной режиссуры.

Молчанов

О СЕБЕ

Какие события больше всего повлияли на вас как на драматурга?

Знакомство с текстами драматургов «новой драмы», прежде всего – Максима Курочкина и братьев Пресняковых. До этого я думал, что о современности можно писать только опосредованно, как, например, писал Григорий Горин. Пишем про Англию времен Генриха VIII – имеем в виду Советский Союз. А оказалось, можно писать о современности безо всяких экивоков. Если бы я не попал в свое время в «Театр.doc» — пьес бы не писал, поскольку театральным человеком никогда не был. Просто на тот момент это был наиболее подходящий способ рассказать истории, которые мне хотелось рассказать.

Есть ли в вашей жизни Мастер, Учитель, Гуру?

С этим мне повезло. Каждый раз, когда мне нужен был учитель – он находился. Когда я жил в поселке Сямжа в Вологодской области, я познакомился с ребятами из Череповца, которые приехали на лето отдыхать. Они мне дали тетрадочку со стихами Бродского, дали переписать песни Башлачева и Вертинского. Я приходил к ним в гости, мы сидели, пили чай и читали вслух «Москву-Петушки» которую тогда опубликовали в журнале «Трезвость и культура».
Потом работал в Вологде в газете «Русский Север». И там у меня тоже были хорошие учителя. Главный редактор Владимир Васильевич Панцырев, который научил меня использовать только ту информацию, которая подтверждена двумя источниками. И его заместитель Рома Романенко, который научил меня всегда сдавать материалы вовремя. Приучил к дисциплине. Один раз я сорвал дедлайн. Рома так на меня посмотрел. С тех пор прошло почти двадцать лет, за это время я не сорвал ни одного дедлайна. Это очень помогает в работе для ТВ.
Когда начал писать пьесы – многому научился у Николая Владимировича Коляды. Посылал ему свои пьесы, а он их ругал. Потом стал ругать меньше. Потом пьеса «Призраки» выиграла «Евразию» — считаю, это был диплом об окончании учебы. Так что учителей было много. И когда сейчас преподаю сам – просто возвращаю долги.

Какие книги по мастерству драматурга/сценариста для вас являются настольными?

Никакие. Я считаю, что учебники нужно читать все, какие можно и очень внимательно. А потом закрывать их в шкафу и никогда к ним не возвращаться. Если у автора возник вопрос, и он ищет ответ в книге, которую он уже прочитал – значит, он прочитал ее невнимательно. Поэтому учебник не должен быть настольной книгой.

Над чем работаете сейчас?

У меня есть правило – никогда не рассказывать о текущей работе. Стараюсь выдерживать один ритм – одна пьеса в год. В этом году написал пьесу в январе, так что весь год свободен. Но, конечно, есть одна идея…

ОБСТАНОВКА

Как выглядит ваше рабочее место, необходимо ли оно вам или можете писать в любом месте? Вообще, насколько важна обстановка? В каких условиях не сможете работать?

Не могу объяснить почему, но во всех квартирах, где мы жили, всегда пишу на кухне. Наверное, потому что всегда можно, не вставая с места, дотянуться до холодильника. Для меня очень важна тишина. И чтобы никого не было рядом. Хотя… хорошо пишется в самолете и в поезде. Но там я надеваю наушники и включаю какой-нибудь старенький рок, чтобы отгородиться от остальных пассажиров. Когда совсем молодой был, приходил к восьми утра в редакцию и писал свою ежедневную норму, пока в кабинете никого не было. Хорошо работалось в прошлом году в Лейпциге, где я писал пьесу к 200-летнему юбилею Битвы народов для «Миллениум фронт театра». Мы жили в палатках на пустыре в центре города. Круглые сутки шел дождь, и на брезентовой крыше палатки скапливалась вода. Нужно было время от времени вставать на стул и бить кулаком по крыше снизу, чтобы сбросить воду. Отлично там работалось.

Есть ли ежедневная норма написанного или четкое расписание «от звонка до звонка»?

Когда пишу диалоги для сценария – десять страниц в день. С пьесами немного по-другому. Пьеса обдумывается долго, пишется быстро. Вот появилась идея пьесы. И кажется – вот она уже вся готова, только записать. Нет. Надо остановиться и подумать. И продумать ее всю, до мельчайших деталей. Как герой Булгакова – увидеть людей в коробочке, которые ходят и говорят. И вот наконец – щелк, чувствуешь, что больше ждать нельзя. Тогда садишься и пишешь. Пишешь, как летишь над пропастью. Тут главное – чтобы не отвлекли, чтобы не началась война, чтобы не прилетела срочная работа, чтобы не случилась какая-то большая радость. Отвлечешься – упадешь, пьеса умрет.

ПРОЦЕСС

Сколько в среднем пишется одна пьеса?

«Убийцу» я обдумывал год, написал за четыре дня без единой поправки. «Фолкнера» обдумывал год, написал за три дня. А была одна пьеса, которую переписывал десять раз. И она так и не получилась. В пьесе очень важно легкое дыхание. Важно, чтобы она была написана быстро.

Как долго длится обычно сбор материала для новой пьесы/сценария и в чем он заключается?

К сбору материала у меня отношение особое. Он может помочь на определенной стадии, но может и помешать. Собирать материал нужно ровно до того момента, пока не появился какой-то визуальный образ события. Гладков так и не дочитал мемуары женщины-гусара, когда изучал материалы для «Давным-давно», Лев Толстой собрал целую библиотеку про войну 1812 года, но так и не удосужился в нее заглянуть. Писателю нужен не материал, а энергия. В книгах ее нет, нужно искать где-то совсем в других местах.

Перед вами чистый лист бумаги или пустая страница Word’а. Как рождается пьеса/сценарий?

Когда я сажусь за стол, все уже должно быть готово, осталось только записать. Стараюсь не «думать на бумаге», это всегда видно. Другое дело, что, когда пишешь, появляются неожиданные ходы, повороты, реплики. Но если у тебя есть план – ты никогда не заблудишься.

Прорабатываете ли вы предварительно структуру пьесы или сразу же начинаете писать? Если прорабатываете, то как это выглядит – схема на листе бумаги, план в голове, карточки на стене? На каком этапе окончательно выстраивается драматургия?

Всегда все в голове. Ближе к делу, когда уже вот-вот начнешь писать, набрасываю небольшой план, на страничку. Что касается структуры – у меня это все работает уже на каком-то не очень осознаваемом уровне. То есть я не говорю себе: здесь должен быть провоцирующий инцидент, здесь атака союзника. Долгие годы сценарной работы дают очень хорошие навыки структурирования. Строго говоря, драматургия – это и есть структура.

Что делаете, если пьеса/сценарий буксует на месте и ничего не пишется? Прошла ли мимо вас главная болезнь творческих людей – прокрастинация?

Прошла мимо. 🙂 Не бывает так, что просто не пишется – и все тут. Всегда есть причина. Например, устал. Значит, нужно отдохнуть. А еще лучше – выстроить свой график работы так, чтобы отдых был уже запланирован. Бывает, что не пишется из-за недостатка мотивации. Тогда нужно себя замотивировать – похвалить себя. Но чаще всего не пишется, когда не проработан сюжет. А это значит, что нужно садиться и работать над структурой. Вот мы и вернулись к структуре.

«Writing is rewriting» — согласны с этим? Сколько редактур обычно делается перед окончательным вариантом?

Очень по-разному. Пьесы правлю мало, а вот сценарии… у сценария всегда есть заказчик, который иногда сам не знает, что он хочет. А иногда знает, но не может сформулировать. Вот и приходится переписывать сценарии по многу раз. Но странное дело, пьесы от переписывания становятся хуже, что-то в них уходит, теряется. А сценарии становятся лучше. Мой личный рекорд – 26 драфтов сценария.

Молчанов2

РЕЗУЛЬТАТ

Кто первым читает вашу новую пьесу? Есть ли сложившийся круг бета-ридеров? Советуетесь ли с кем-нибудь в процессе написания?

В процессе написания никто автору не поможет, кроме него самого. А когда пьеса готова – посылаю его нескольким знакомым, которым доверяю. Понимаете, какая штука. Иногда пьесе нужна критика, а иногда нужна безоговорочная похвала. У меня был случай, когда я настолько был не уверен в пьесе, что хотел ее уничтожить. Как сейчас помню, пьесу похвалил Леша Зензинов и тем самым ее спас. Это пьеса «Призраки», она потом получила гран-при «Евразии», переведена на польский язык и этим летом была показана в Кракове на «Ночи театров». А если бы Леша ее вовремя не похвалил – не было бы этой пьесы.

Пьеса написана. Что делаете дальше? Отправляете ли или отправляли раньше пьесы на драматургические/сценарные конкурсы? Какие? Как участие в конкурсах вам помогло?

Раньше отправлял на все конкурсы, теперь никуда не отправляю, только выставляю в интернет в свободный доступ. Кому нужно – прочитают. Я в этом плане фаталист – считаю, что хороший текст сам пробьет себе дорогу. А плохой сгинет и не жалко.

Как взаимодействуете с театрами и киностудиями – отправляете свои пьесы по всем театрам веерной рассылкой, или только знакомым режиссерам, или они сами к вам обращаются, что-то другое?

Когда написал «Убийцу» — разослал в триста театров. И получил только два ответа. Один: «Мы не занимаемся современной драматургией». Второй – «мы вообще не театр». Сейчас посылаю точечно – режиссерам, которых пьеса может заинтересовать.

Как относитесь к критике? Помогает она или мешает? В случае негативных оценок отмахиваетесь, прислушиваетесь или впадаете в депрессию?

Ох, какой только критики я не наслушался. Ничему она не помогает совершенно. Я считаю, на критику имеет право только один человек – заказчик. Человек, который платит автору. Не обязательно деньгами платит, может быть своим временем. Заказчика стоит послушать, а остальных — слушать, соглашаться и делать по-своему.

Новый драматургический язык уже найден? В какую сторону движется его поиск, кого считаете идущим в авангарде?

Язык меняется ежедневно. Любые определения – это фиксация того, что уже не здесь. Мне кажется, что вопросы языка вторичны. Эксперимент не должен быть самоцелью. Я понимаю, что сейчас смыкаюсь со всякими идиотами-консерваторами… но все же. Вот представьте себе ситуацию. Вы солдат. Пришли к матери своего товарища, чтобы рассказать ей, как погиб ее сын. И что, вы…бываться будете в этой ситуации? «А давайте, как будто я греческий хор и буду говорить гекзаметрами?» Или «а давайте я историю гибели вашего сына расскажу с конца к началу, как Нолан? Так будет оригинальнее и интереснее». Нет же? Сядете и расскажете, как все было, с каждым словом вынимая у себя из груди кусочек сердца. Вот так, мне кажется и нужно писать.

молчанов3

СОВЕТЫ НАЧИНАЮЩИМ

С чего начать, где и как учиться драматургии? Как совершенствоваться?

Читать как можно больше пьес. Ходить в театр. И писать каждый день. Когда я начинал, писал по шесть пьес в год. К счастью, все они утрачены. Вот и все. Читать и писать. И еще общаться с коллегами, обмениваться опытом. В песочнице все игрушки общие.

Как заявить о себе, куда податься молодому драматургу или сценаристу?

Есть множество конкурсов. Любой живой и талантливый текст становится немедленно заметен. Социальные лифты в театральном сообществе работают очень хорошо.

Можно ли зарабатывать на жизнь только написанием пьес или сценариев? Как выкручиваться – идти на ТВ, искать подработку?

Написанием пьес заработать нельзя. Написанием сценариев – можно.

ЗАПОВЕДИ ДРАМАТУРГА

Попробуйте сформулировать несколько заповедей драматурга.

Мои «Десять заповедей сценариста» опубликованы на вашем сайте.

Читать еще:

Мастер-класс Александра Молчанова «Как написать сценарий».

Мастер-класс Александра Молчанова «Как написать телесериал».

Комментарии:

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *